Дивья Лока является чудом, очарование которого подобно свету нашего внутреннего солнца, что останавливает мысли и рассеивает непонимание. Ведь это не просто красивое место, где вся красота русской природы проявила себя.
Источник ramalingaswamigal.org/divya-loka_ocharovanie_chudom_.html
Помню, еще несколько лет назад мы с друзьями считали, что настоящая йога возможна только в Индии. Сначала мы изучали тантру, потом буддийские тексты, дзен, в общем направление развитие было неопределенное, скорее комплексное – такое же как у большинства эзотериков.
Постепенно от буддизма мы добрались до текстов по учению адвайты. В адвайте была та же глубина, что и в буддизме, но, помимо этого, в адвайте прорабатывалась хорошо йога, которой мы уже активно занимались. В общем, пройдя стандартный путь от понимания, что за словом «йога» кроются не просто упражнения и тренинги сознания, а настоящая внутренняя трансформация, мы стали искать это основное учение – и адвайта оказалась самой высшей философией в этой сфере знаний.
Мы много читали индийских учителей об адвайте, а однажды случайно нашли в интернете лекции учителя адвайты Свами Вишну Дэва. Признаться, после первого прослушивания мы были огорошены, настолько емко, практично и в то же время глубоко была подана информация об адвайте и его учении лайя-йога. Сначала мы думали найти этого учителя и съездить к нему в Индию (думали, что он выучился лайя-йоге там и живет там), стали искать о нем информацию, вышли на старый еще его сайт – и узнали, что живет он в России. И возглавляет серьезное заведение: академия адвайты Лайя-йоги. В академии, как мы поняли по их сайту, изучается лайя-йога и адвайта, и расписан курс 12-летнего обучения. Люди практикуют в академии йоги в статусе монахов. Некоторые из моих друзей достаточно скептично отнеслись к русскому мастеру адвайты – ладно инструктор, а когда держатель традиции лайя-йоги – это серьезное заявление. Но я продолжал слушать лекции Свами Вишну Дэва об адвайте, а также изучать информацию об этой академии адвайты и лайя-йоге. В целом, меня не смущало «русское происхождение» школы, но если это серьезная школа, то у нее должны быть в прошлом серьезные учителя, там более, что в ее традиции значились натхи, а их король – Шива.
Мне понравилась история, которую я услышал в одной из лекций. Один из учеников Свами Вишну Дэва, который обучался в академии адвайта лайя-йоги, тоже думал, что настоящее освобождающее учение можно получить только в Индии и поехал туда к какому-то гималайскому святому. Проделав длинный путь, он пришел к нему и сказал: прошу вас, передайте мне методы для достижения освобождения. Это святой сказал: зажми пальцем одну ноздрю и сделай вдох. Затем зажми другую и сделай выдох. Это высшая практика приведет тебя к освобождению. Это ученик был в шоке, потому что именно эту пранаяму он практиковал в академии адвайты лайя-йоги.
В общем, я занялся изучением учителей лайя-йоги – линией передачи, она оказалась очень обширной, и действительно, там почитался Шива через традицию натхов – Матсиендранатха и Горакшанатха. А основным учителем самого Свами Вишну Дэва, тем, кто передал ему лайя-йогу и посвятил в адвайту, был Брахмананда Шива Прабакара. Этот святой не был известен в наших кругах – мои знакомые ничего о нем не слышали, хотя утверждалось, что он великий йог. Но я бывал в Индии, и могу сказать, что там не только те святые, что приезжают к нам, есть множество других, о которых мы не знаем, у них просто другой образ жизни.
В имени Брахмананда Шива Прабхакара тоже фигурирует Шива, видимо, он владел какими-то посвящениями шиваитской школы (или натхов). Все последователи Шивы верят в закон кармы — в то, что каждый должен пожинать плоды всех действий, которым он был причиной, — и в то, что каждая душа продолжает перерождаться до тех пор, пока все кармы не растворятся и не достигнется мокша, освобождение. Я усмотрел эту связь еще потому, что в более поздних книгах Свами Вишну Дэв много писал и комментировал тексты о кармических законах, видимо это базовая составляющая академии адвайты лайя-йоги, что не может не радовать – потому что многие мастера современной адвайты с законами кармы не работают, просто говорят «будь здесь». Для меня такой подход однобок, так что жизнь Брахмананда Шива Прабхакары заинтересовала меня. Брахмананда необычен тем, что прожил 750 лет в одном теле, при этом это его тело где-то медитировало в пещере, а его сознание вселялось в тела недавно умерших людей и выполняло определенную миссию, а также он мог запросто создавать двойников. Брахмананда Шива Прабхакаре приписывают создание йети (снежного человека), что очень интересно. А что самое удивительное, что он учил множество известных учителей – Шанкару, Рамакришну, Вивекананду, Амму – всех не вспомню, но список солидный. Так что в академии адвайты лайя-йоги должны быть серьезные передачи сохранены. Пока я думаю над тем, чтобы пойти в монахи, мне кажется я еще к такому не готов, но такая школа, у которой есть практики Брахмананды Шива Прабхакары – это, конечно, для России очень круто.
На Земле много таинственных мест, полных загадок, которые заставляют откликаться каждую клеточку нашего существа. Одно из таких мест развернулось в Нижегородской области. Это место носит название «Дивья Лока», что переводится как «божественная планета», «чудесное духовное пространство».
Дивья Лока – это, прежде всего, такое пространство, которое обращает нас к своему внутреннему пространству.
Дивья Локи – это чистота, божественность, проникновение в собственное сознание, в ту реальность, которая исходит из источника Света. Дивья Лока – это начало божественного мира на Земле. Есть шанс у человечества – это шанс стать цивилизацией, миром боголюдей, стать миром прекрасным, божественным, чистым, святым. О самых непостижимых мечтах, о которых мы слышали, читали в книгах – они все могут осуществиться, они уже осуществляются в Дивья Локе. Божественный мир для нас – это сакральность, мистичность, это раскрытие тонких уровней сознания, которые связаны с мирами существ, превосходящими мир людей, превосходящими не только в области технического или интеллектуального развития, а именно по уровню осознавания, по уровню погруженности в изначальный источник. Такая погруженность в изначальный источник позволяет проявлять вокруг удивительную сакральную мистическую вселенную.
Таинственное пространство существует в России под названием Дивья Лока, где обитают люди с глобальным масштабным видением, божественной этикой и эстетикой, ткущие красоту своей Мандалы. Живут люди с невероятной верой и самоотдачей, волей и целеустремлённостью, управляющие своей внутренней энергией, контролирующие свои эмоции и чувства. Живут люди, управляющие событиями силой своей мысли, ведущие непрерывный тапас для благополучия всех людей России и мира в целом
Дивья Лока – это название духовного поселения в Нижегородской области, в котором существует Монастырь-академия йоги «Собрание тайн». Я не буду сейчас вдаваться в описание принципов функционирования этого необычного монастыря или в философскую базу учения Лайя-йоги. Хочу поделиться свои ощущением, которое осталось после месяца пребывания в этом месте в статусе служителя.
Все В Дивья Локе было похоже на сотни просмотренных мной фотографий, и в то же время не похоже. Знакомые фрагменты, храмы, люди, но все ощущается иначе, чем при просмотре с экрана. Нет той постановочной торжественности, которая присуща художественным фотографиям, когда в позолоте подсвеченных солнцем куполов плывут пушистые облака; когда маляр в перчатках или уборщик снега улыбается во все лицо; когда во время коллективных практик глаза всех присутствующих преисполнены восторгом и трепетом. Здесь все это присутствует постоянно и везде, в то же время и не везде. Как будто сама атмосфера Дивья Локи пропитана этой красотой, радостью, возвышенностью, чистотой. И эти качества проявляются там, где есть готовность к этому проявлению. Стоит днем расступиться тучам, и купола весело поблескивают, словно белоснежными зубами в широкой улыбке. Лишь очистится ум от надоевших размышлений о плодах своей текущей деятельности, и все внутри наполняется радостью бескорыстного служения просветляющим силам Абсолюта. Достаточно лишь на минуту умолкнуть обычному внутреннему комментатору, и вечерняя баджан-мандала уносит душу в какие-то высокие и чистые миры.
Здесь, в Дивья Локе, все зависит от внутреннего состояния, настроя, или как называют это в терминах Лайя-йоги – бхавы. Можно сказать, что у каждого места, поселения, города есть своя основная, доминирующая бхава, на которую в нем легче всего настроиться, если раскрыться и «поплыть по течению». Уникальность Дивья Локи в том, что ее бхава – божественная, возвышенная, просветляющая, и ее течение способно вывести любое судно к настоящему океану запредельной мудрости и блаженства. Вопрос лишь в том, насколько далеко каждый капитан готов заплыть от своего причала, готов ли он отвязать все канаты…
В Дивья Локе существует много правил, целый свод различных запретов и ограничений, при чтении которых может показаться, что это очень строгое и напряженное место. Однако очень скоро мне стало понятно, насколько полезны и уместны эти ограничения. На самом деле они позволяют тем, кто их придерживается, начать избавляться от своих настоящих, неписанных, внутренних ограничений. Не буду раскрывать дальше, это нужно прочувствовать лично…
Еще в Дивья Локе нет многих утомительных формальностей и показной фальши. Здесь не нужно мужчинам обязательно пожимать друг другу руки и интересоваться из вежливости делами. Женщины здесь не используют косметику и не соревнуются своими нарядами, но при этом многие выглядят моложе своих лет и на них приятно смотреть. Тут вы не услышите разговоров про погоду, политику, бизнес, спорт, тут в основном обсуждают Цели и Методы их достижения. Будь то способ оптимальной уборки снега или вхождения в медитацию.
Немного фрагментов из жизни Дивья Локи, которые выхватило из общего потока мое непокорное пока что внимание.
… Опилки, вылетающие из рейсмуса, сегодня днем покроют утепляющим слоем розарий вблизи столовой с романтичным названием «Поющий тростник». А через день обработанные доски станут книжным шкафом, на котором расположатся книги с текстами святых мастеров.
… Дежурный по форуму внимательно и вдохновенно выкладывает репортаж о прошедшем в Дивья Локе празднике, который затем будет заряжать и воодушевлять сотни практикующих Лайя-йогу по всем городам.
… В вечерней тишине на бумаге появляются первые чертежи будущих зданий и храмов Дивья Локи, а через полгода кто-то будет тщательно ровнять площадку под их фундамент.
… В стоящем отдельно небольшом домике опытный монах уже несколько часов подряд, не отвлекаясь, занимается практикой. За следующие три месяца в мире примут Символ Веры учения Лайя-йоги еще 12 человек, откроется новый дхарма-центр, и немного уменьшится общий уровень преступности…
Я пробыл в Дивья Локе ровно месяц, по его завершению мне хотелось еще остаться. Точнее так: и хотелось, и не хотелось. Мне хотелось подольше задержаться в этом оазисе духовности и чистоты, но я ощущал свою неготовность к ее уровню, ощущал обилие своих незримых канатов, которые пока сильно тянут назад, не давая далеко уплыть от привычной бухты.
Когда некоторые друзья спрашивают, сложно ли было в монастыре, среди незнакомых людей и ежедневных забот, мне хочется сказать: и да, и нет.
Дивья Лока – это, в первую очередь, учебное заведение. Конечно, оно сильно отличается от университетов, к которым мы привыкли, но другим оно и не может быть. Ведь обучаются здесь медитации, а дело это не легкое. Чтобы научиться правильно медитировать, нужно жить очень дисциплинированно. Соблюдая распорядок и расписание, мы создаем условия, в которых результаты ежедневной тренировки накапливаются. Со временем открываются все большие глубины нашего сознания, обретается сила ума и внутреннее счастье, которое не зависит ни от чего внешнего.
В Дивья Локе есть то, что сразу бросится в глаза, уже при первом посещении: уровень этики, культуры и взаимоотношений здесь совсем другой.
Шла зима 1983 года. Свами Вишну Дэву уже исполнилось пятнадцать лет, и он учился в девятом классе. Внешне казалось, что жизнь идет своим чередом. Он со своим закадычным другом Стасом из соседнего дома посещал секцию каратэ в спортклубе КЧФ. Тренировки были изнурительными, зато после них наступало сильное расслабление, и медитация шла очень хорошо.
В свободное время Свами Вишну Дэв тренировались самостоятельно, слушали музыку — «Спэйс», «PFT», «Зодиак», которая в то время была атрибутом «космической» молодежи вроде их, кем они себя реально считали.
Родители все чаще заводили разговоры со Свами на кухне о моем будущем. Смысл всех разговоров сводился к одному: надо поступать в ВУЗ, неважно в какой, лишь бы получить высшее образование, а там, глядишь и сам разберешься в жизни.
Свами было совершенно все равно. Он был до краев наполнен медитацией и ему были смешны все светские планы родителей, которые хотели его получше устроить в жизни, чтобы все было «как у людей». Свами Вишну Дэв как раз совсем не хотел, чтобы у него все было, как у людей. Он был сам по себе, и мещанское людское счастье с его ценностями его вовсе не прельщало. Очевидно, его старая привычка с детства все сглаживать, быть «вещью в себе», по выражению его друга, не идти на открытый конфликт, не показывать свои убеждения, а, наоборот, тщательно маскироваться, прятать и скрывать себя, играть ту роль, в которой хотели бы его видеть другие, сработала не в его пользу. Свами Вишну Дэв отмалчивался, говорил, что, в общем, он вроде бы и не против, а сам думал, как мне поскорее улететь на другую планету или по крайней мере стать монахом, чтобы его никто не трогал до конца жизни.
Его любящие родители искренне считали, что он — просто несмышленый подросток, еще не имеющий своих убеждений, и хотели помочь ему выйти в люди, стать счастливым в их понимании.
Родительская любовь… Она всегда грела и окутывала Свами Вишну Дэва. Даже когда он сам внутри был холоден, как ночное звездное небо. Свами Вишну Дэв всегда был благодарен родителям за все, что они сделали для него. Но внутри он никогда не слушал их, потому что у него было знание, которого не было ни у них, ни у его сверстников, ни у школьных учителей, ни у тех, кого он знал в своей жизни.
Знание чего? Знание Истины.
Того, что он не есть тело и ум, что он на самом деле — есть бесконечный космический разум, полный света.
Родители настаивали, что он должен учиться, а он не мог и не хотел ничего объяснять. Чтобы хоть как-то успокоить отца и мать, он записался на вечерние подготовительные курсы для поступающих в ВУЗы при СПИ — Севастопольском приборостроительном институте, сделав вид, будто собираюсь туда поступать. Курсы были ужасно нудными —математика, физика, геометрия, литература. Свами Вишну Дэв неплохо учился в школе, но чтобы терпеть это и после дневных занятий, зная, что все равно это не его, нужно было много смирения. Он просто сидел за партой, глядя в пространство и медитировал, как обычно. Это он умел делать в совершенстве еще с четвертого класса. В конце концов — медитировать в школе, дома или в двести шестой аудитории института, в который ты не собираешься поступать — какая разница?
Школа, секция каратэ, лекции в двести шестой аудитории СПИ на улице Гоголя — вот и все, из чего тогда состояла его внешняя жизнь.
А внутри… Кроме медитации Свами Вишу Дэв рисовал на полях тетрадей вместо формул неземные пейзажи других планет, писал фантастические рассказы и тайком от родителей месяцами вынашивал «тайные планы», как же ему покинуть эту «мирскую суету», стать отрешенным отшельником. Да так, чтобы вокруг этого никто не заметил и не мог помешать ему! Время-то было еще то — комунистическо-материалистическо-атеистическое.
Его родители были сторонниками «строгого воспитания», и «правильной жизни», все это было так характерно для их сурового послевоенного поколения. Даже за одни разговоры на такие темы неизвестно что могло бы быть. Свами Вишну Дэв не любил конфликтов, не хотел никому причинять страданий, а просто стремился жить так, как хотел — быть всегда, день и ночь в том Божественном, что открылось ему, и продолжать медитировать. Жить всегда одному, наедине с Истиной. Но для этого надо было покинуть ту среду, в которой он тогда жил.
Вспоминая то время, Свами Вишну Дэв пишет:
“Вопрос о выборе будущего, своих ценностей, привязанностях, для меня как таковой вообще не стоял. «У инопланетян привязанностей к земному не бывает» — так иногда я шутил про себя.
Психологически, внутри, я уже давным-давно покинул мир, еще в детстве. Мои ценности, мой смысл бытия и цели в жизни уже давно и твердо сформировались лет в десять-тринадцать, вот только путей их воплощения я тогда не видел по своей молодости. Стоял вопрос как сделать это практически, внешне, и сделать аккуратно, тихо, не привлекая к себе внимания.
У меня были следующие варианты: поступить в летное училище, затем попасть в отряд космонавтов и стать исследователем глубокого космоса. Возможно, наивно тогда думал я, мне удастся найти подходящую планету и спокойно, «официально» поселиться на ней вдали от людей. Смешно? Но в пятнадцать лет мы вполне можем себе позволить такие мечты.
Другой вариант: просто исчезнуть для всех надолго, уехать куда-нибудь, так, чтобы никто меня не нашел. Но я был слишком неопытен и к тому же не мог так неблагодарно поступить с родителями.
Мои опыты медитации не потускнели, а наоборот, казалось, достигли апогея. Я жил «со свистом в ушах» и «ветром в лицо». Мое сознание просто захватывалось той жгучей тайной, черной, холодной и необъятной бездной моего внутреннего «Я». Я смотрел в телескоп на Луну и звезды, рассматривал чертежи космических кораблей, листал справочники о других планетах и читал фантастов. Я любил космос, бредил им, мечтал сбежать с Земли в его черную, безбрежную бездну. Потому что космическая бездна снаружи была примерно тем же, что я испытывал внутри. Она была мною. Между нами не было разницы. Только она могла говорить со мной на равных.
Однако, был еще один небольшой нерешенный, но важный вопрос: я реально не понимал, что такое любовь, так, как это чувствуют люди. Примерно так, как не понимает человек с другой планеты.
У меня и в мыслях не было заводить семью или искать подругу, как это уже вовсю начали делать мои одноклассники. Но было настоящее любопытство, и этот знак вопроса стоял в моем уме несколько лет.
Однажды этот знак вопроса вылился в случайное знакомство с девочкой из соседнего дома. Мне было пятнадцать, ей — тринадцать, она жила на пятом этаже, а ее дом примыкал боком к моему. Романтика, прямо как в кино.
Познакомились мы случайно: кто-то с крыши кидал в нас (в меня и моего друга) шишками, когда мы тренировались во дворе, отрабатывая ката — домашнее задание нашего тренера по каратэ. Как-никак, мы себя считали «королями двора», а здесь такое!
Мы увидели кого-то на крыше девятиэтажного дома, и, быстро забежав в подъезд, поднялись на лифте, вышли через вход на крышу и настигли «террористов». Я помню даже, как в шутку крикнул, чтобы напугать хулиганов: «Так, всем стоять!»
Там, на крыше, была белокурая красивая девушка лет тринадцати, она была невысокого роста, а с ней девочка лет десяти, ее младшая сестра. Девушку звали Лена, а ее сестру — Вика. Она нас не испугалась, к тому же была хорошо воспитана и оказалась очень бойкой на язык. Лена сразу сделала мне замечание, как надо правильно разговаривать с «юными леди».
Через некоторое время я, по ее приглашению, пришел к ней в гости и познакомился с ее родителями. Меня, к моему удивлению, очень тепло встретили. Я стал с ней встречаться. Отец Лены оказался офицером морской авиации в чине капитана первого ранга, кажется он служил в штабе.
Иногда мы уходили вместе, держась за руки, за черту города, в балку, которая начиналась сразу за домами. В ее присутствии мой ум останавливался, я чувствовал как моя сердечная чакра буквально «плавится», а медитация еще больше усиливается. Возникало сильное блаженство, которое, однако, не затмевало мою медитацию, а привносило в нее новый вкус. Я словно немел, уходя глубоко-глубоко в себя.
Мы просто гуляли, держась за руки, иногда разговаривали. Ничего больше. Никаких планов на будущее. Этого было достаточно.
Однажды вечером, когда перед уходом домой мы обнялись на прощание, я вошел в очень глубокую медитацию, и мое сознание расширилось так, что я не мог двигаться, потому что все ветры собрались в центральном канале. Теперь я понял, что такое любовь, о которой так много говорили люди. Любовь — это очень мощная медитация. Это то же самое, что у меня всегда было внутри.
Любовь — это божественное в каждом из нас. Влюбляясь, мы медитируем. Но нам не удается сохранить эту медитацию, потому что мы ложно считаем, что причина любви не внутри нас самих, а снаружи.
Мой ум получил ответ на свой вопрос и больше никогда не думал об этом и не возвращался к этому. Девушка ушла домой, а моя любовь осталась со мной, внутри, и больше не искала ничего снаружи.
Наши встречи сошли на нет после того вечера. В них больше не было смысла. Я понял то, что хотел понять. С тех пор даже слабая мысль о привязанности к другому не могла возникнуть в моем уме. Все есть во мне, внутри, чего же еще искать снаружи?
Моя любовь не исчезла, напротив, расцвела и расширилась, просто она перестала быть зависимой от внешнего. Мы привязываемся к телу, облику, душе другого человека, вместо того, чтобы идти глубже, внутрь себя. Мы хотим сохранить любимого человека, чтобы он всегда был с нами рядом. Для этого мы стремимся его контролировать, цепляемся за него и пытаемся им управлять. Все это, в конце концов, убивает любовь. Но любовь можно сохранить навечно, если давать ей свободу. Не связывать и не ограничивать ее ничем.
Ничем не ограниченная Вселенная с ее бесконечным космосом, звездами и галактиками была для меня олицетворением такой свободной, несвязанной ничем любви — любви к Божественному, к Богу. Я хорошо понимал, что ни за что не променяю ее на маленькую, человеческую, «земную» любовь.”
материал взят с www.aryaloka.ru/component/content/article/341.html
Заканчивался 1980 год. Свами Вишну Дэву шел тринадцатый год. Только что в СССР прошла грандиозная Олимпиада «Москва-80». Ее закрытие проходило с большой помпой и произвело впечатление на всех взрослых, кого я знал.
Родители к тому времени наконец-то получили новую квартиру в новом строящемся районе, как его называли «Остряки». Чтобы ее получить отец стоял на очереди десять лет, затем писал письмо на имя Генерального Секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева, поскольку был секретарем партийной организации воинской части и записывался на прием к командующему флотом. За то, что он записывался на прием к командующему без ведома начальства он, как военный, даже получил от командования воинской части дисциплинарное взыскание — несколько суток гауптвахты. Свами Вишну Дэв часто слышал разговоры отца и матери об этом. Несколько лет это было целой «политической» проблемой в его семье.
Наконец-то эти мытарства закончились, и отец получил долгожданный ордер на квартиру.
По его с сестрой детским меркам, квартира была большой, шикарной — три комнаты, целых сорок девять квадратных метров! Переехав, пока не было мебели, они часто играли в футбол в большой комнате.
Этот переезд каким-то образом повлиял на его дальнейшую судьбу.
Квартира находилась на девятом этаже девятиэтажного дома. Мало того, что эти дома располагались крестом, этот крестообразный дом находился на самой высокой точке города — на вершине большого холма. С этого места весь город был виден как на ладони.
Свами Вишну Дэв много раз проверял свои предположения, наблюдая это место с разных ракурсов, и убеждался, что это так. Он переместился жить на самую высокую точку в городе!
По его ощущениям, это определенно было «место силы». Простое пребывание в этом месте было для него медитацией. Его медитация резко пошла вверх. Он переживал медитативные опыты обычно под вечер или перед сном, причем без всякого труда. Позже Свами узнал, что такие опыты ищут многие духовные искатели, усердно прилагая усилия, но ему было достаточно в то время удобно устроиться на кровати в детской комнате — и все происходило само собой.
Свами Вишну Дэв утрачивал ощущение тела и погружался в нирвикальпа-самадхи за пределы этого мира. Тогда он не знал даже этих слов, я только понимал, что со мной происходит нечто великое, не вписывающееся в картину мира обычных людей, то, что никто не знает и не понимает. Он переживал такие невероятные измерения за пределами имени и формы, которым и сейчас могли бы позавидовать многие хорошие йоги, живущие в пещерах. Эти переживания полностью перевернули его жизнь и растворили эго.
Свами Вишну Дэв чувствовал себя бесконечно одиноким, у него исчезли друзья, человеческие цели в жизни, он утратил всякий интерес к играм со сверстниками, учебе, тем целям и ролям в жизни, которые мне подыскивали родители. Его сверстники по играм и одноклассники подрастали, они начинали активно интересоваться модными вещами, девушками, автомобилями и с энтузиазмом строили планы на будущее, мечтая, как они будут учиться в вузах, создавать семьи, устраиваться на работу. В то время среди них считалось престижным плавать на кораблях дальнего плавания за границу.
Они собирались и ходили на дискотеки, на футбол, посещали пивные бары, воображая себя взрослыми. Свами Вишну Дэв же наоборот, все больше и больше отстранялся от любых связей и отношений. Свами остро чувствовал иллюзорность, фальшь и бесполезность всего этого, зная, что те переживания, которые были у него внутри, не оставят камня на камне от всех человеческих планов и ценностей. Он четко понял, что пути и ценности мира людей не являются его путями и ценностями.
Его окружение тоже изменилось. Он дистанцировался почти от всех друзей и одноклассников, так как его ценности и цели в жизни стали сильно отличаться. Свами бродил без цели и без единой мысли один по городу и чувствовал себя полностью удовлетворенным.
К тому времени его медитация стала естественной, Свами Вишну Дэв постоянно медитировал даже на уроках в школе, сидя за партой, так, что даже не ощущал своего тела. Ему не нужно было прикладывать усилий к медитации. Он был в Том. То просто накрывало его, подхватывало и уносило, а он не сопротивлялся этому.
Затем, когда медитация заканчивалась, жил, сохраняя это ощущение, где бы он ни был. Это было невероятное, радостное и легкое ощущение, фонтанирующий азарт, игра, когда ты знаешь, что все нереально и подобно сну, тебя нет, нет других, но все чудесным образом проявляется.
Иногда, сидя на занятиях в школе, Свами расслаблялся и смотрел в пространство, по телу поднимался сильный огонь, сопровождающийся покалыванием и блаженством, а затем наступало сильное расширение сознания.
Свами Вишну Дэв сидел в классе, сосредоточившись на одной точке, не слышал голоса преподавателя и не осознавал, что происходит вокруг. Из-за этого одноклассники стали странно смотреть на него, так как он, по их мнению, был довольно странным. Так оно на самом деле и было. Свами Вишну Дэв был настолько отстраненным, что это бросалось в глаза всем окружающим. Но его это мало волновало. Их маленькие цели и проблемы ему казались смешными. Тем не менее, все понимали, что он каким-то странным образом, знал нечто, что не известно им, и уважали его. Иногда, когда одноклассникам нужно было решить какой-то вопрос с учителями, классным руководителем или даже директором, они подходили ко нему за советом.
Свами Вишну Дэв сохранил адекватность в таком возрасте только потому, что уже и так чувствовал свою внутреннюю неадекватность, и имел некоторый опыт самодостаточности, отрешения от мира, игры с миром и другими людьми. Он хорошо и ясно провел для себя границу между собой и своими опытами, всеми людьми и остальным миром. И никогда не нарушал ее.
Свами Вишну Дэв даже написал небольшой рассказ с собой в главной роли, где описал это положение.
Там были такие строки:
«Он был довольно молод, но чувствовал, будто ему тысяча лет. Еще с самого детства он понял, что его не интересует то, чем живут окружающие люди. Эта черта между ним и людьми была проведена им самим очень давно, без особых раздумий, страхов и колебаний.
Никаких мук непонимания, выяснений отношений, конфликтов с людьми у него никогда не было. Просто он однажды принял это для себя как естественный факт. Как принимают свой цвет глаз или волос, или дождь на улице — без комментариев.
Факт, что люди это люди, а он — другой. У них своя жизнь, у него — своя. Возможно, он тоже — человек (скорее всего, так и есть), но какой-то другой, космический, неземной, с другими генами что ли.
Эта инаковость была настолько вопиющей для него самого, что он думать не мог о том, чтобы обсуждать ее с кем-нибудь из родных или знакомых.
Ему гораздо проще было ее скрывать, тщательно маскировать под маской обычности, мечтательности или даже рубахи-парня, весельчака, закадычного друга, службиста, делающего карьеру или всеобщего любимца. Да мало ли масок и ролей существует в мире! Одно он хорошо знал: живя среди людей, надо жить как люди, уметь говорить как люди и делать вид, будто тебе интересно то, что и людям. Никогда и ни при каких обстоятельствах не следует выдавать себя, так как неизвестно, чем это может закончиться...»
Чтобы хоть как-то намекнуть людям на эту реальность, в которой он непрерывно находился днями и ночами, Свами Вишну Дэв продолжал писать фантастические рассказы. Это было для него отдушиной, он их больше никуда не отправлял. Он просто читал их одноклассникам, чтобы хоть как-то повлиять на их сознание, пробудить его, показать, что в этом мире есть нечто великое, запредельное, таинственное, необычное, волшебное, божественное, то, что выходит за наши человеческие представления. Но это лишь еще больше убедило одноклассников во мнении, что он довольно странный человек
Детство Свами Вишну Дэва проходило на Черном море, под шум прибоя морских волн и молчание скал. Как только начинался купальный сезон, он с друзьями не вылезал из воды, пока не наступала осень. Особенно они любили пляж, который называли «Скалки». Он так назывался, потому что там не было ни песка, ни топчанов, ни удобных мест для отдыха приезжих. Были лишь скалы, камни, поросшие водорослями, гроты, в которых плескались волны, и галька. Этот пляж всегда был безлюдным, да и вообще это не был пляж, а просто скалистый берег моря. Свами Вишну Дэв мог сидеть на нем часами и даже днями.
Ему так понравилось это место, что он начал бегать по утрам к этим скалам. Родители считали, что он делает утреннюю пробежку, и он действительно бегал в спортивном костюме, но он просто бежал к этим скалам и волнам, чтобы посидеть рядом с ними, как будто ожидал от них какое-то послание. И однажды это послание пришло.
Придя как-то раз на берег и выбрав место для сидения, СадГуру Свами Вишну Дэв Гири увидел справа от себя, метрах в пятидесяти целую группу из больших странных камней, которых еще сутки назад здесь не было. Присмотревшись получше, он пришел в изумление — это были не камни, а большие трех-пятиметровые каменные статуи, которые стояли как ни в чем ни бывало на берегу моря. Вот — человек, стоящий на одной ноге в странной позе, а вот — женщина, сидящая на земле, подогнув одну ногу, вот — гигантская рыба, застывшая у воды…
Статуй было более десяти, Свами Вишну Дэву не пришло в голову их пересчитать. Откуда они взялись здесь? Кто их мог сделать? Может, какой-то скульптор вытесал их из камня за одну ночь? Может, кто-то привез их из музея? Но он понимал, что это невозможно. На них были водоросли, словно статуи находились здесь сотни лет. Они были гигантскими. Свами хоть и был ребенком, школьником, но мыслил абсолютно трезво и логично. То, что он видел своими глазами, было по меркам нашего мира невероятным, невозможным. Но оно было прямо перед моими глазами!
Его ум отказался анализировать, он просто принял это, как будто так и должно быть — без раздумий. Просто сидел и смотрел на статуи…
После этого случая он долго не ходил в это место, а когда пришел снова, то статуй больше не было. Они исчезли.
Море, скалы и камни передали ему свое послание, и он его получил. Свами Вишну Дэв не мог выбросить из головы эти статуи на берегу лет десять. Уже повзрослев, несколько лет подряд он снова и снова приходил в это место, пытаясь обнаружить хоть какие-то следы этих статуй. Но ничего не было. Осталась лишь его память, которая хранит это более тридцати лет, как самое удивительное событие в жизни.
Шел 1975 год. Свами Вишнудевананда Гири исполнилось восемь лет. Он учился во втором классе средней школы номер пять. По совету отца он записался в секцию дзюдо-самбо при стадионе «Чайка» к тренеру-чемпиону Белозерову Виктору Тихоновичу. Учился я на «хорошо» и «отлично», но вот с поведением было не очень. Его неуемная энергия приводила к постоянным шалостям, и конечно, записям в дневнике, которые Шри Свами Вишнудевананда Гири Джи Махарадж вместе со своим другом Колей умело ликвидировал с помощью разных хитрых способов. Скандалы с родителями ему были ни к чему. У него с Колей было свое особое, тайное место — ложбинка и кустарник на горке, по пути из школы к дому. Там они закапывали вырванные из дневников страницы, исписанные красными чернилами учителей. Этих страниц там были десятки! Учителя и родители, наверное, даже не догадывались об этом, а ведь все было так просто: покупаешь новый чистый дневник, вырываешь старые страницы, разгибаешь скрепки, вставляешь новые страницы, переписываешь расписание уроков, выставляешь старые даты — и все чисто! Дети бывают гораздо хитрее взрослых, особенно, если эти дети медитируют… Дух Свами Вишнудевананды был внутри спокоен, но его огромная энергия искала выхода. Он пытался сам построить самолет в отцовском сарае, раз за разом, игнорируя все запреты, лазил в штольни и бомбоубежища, подземные ходы, которые были рядом с домом. Планировал отправиться в полярную экспедицию на собачьих упряжках к Северному Полюсу искать следы знаменитого полярника Руаля Амундсена. Подбивал детей утащить на ремнях из соседнего детского сада настоящий катер, поставить его на воду в море, отремонтировать, оснастить веслами и оружием (бутылками с карбидом на жгутах-катапультах), чтобы как заправские пираты выходить в море, нападать на суда, захватывать их сокровища, и складывать в пещере (что за пираты без сокровищ в пещерах? ). Он с ребятами хотели пробраться на охраняемую ВОХР территорию радиозавода, чтобы раздобыть металлический корпус, детали, и собрать из них гигантского летающего робота, с ракетами в груди, наподобие гиг-робота из культового тогда японского мультфильма «Корабль-призрак». Родители не уставали удивляться его фонтанирующей, бьющей через край фантазии. Еще Свами пристрастился к чтению. Читал запоем все, что было в районной детской библиотеке. Иногда книгу в шестьсот страниц он мог осилить за один вечер. После такого чтения его опыты медитации и самадхи усиливались, стоило где-нибудь присесть или прилечь. Он полюбил читать книги большей частью именно за это. Библиотекари его отмечали как самого читающего ребенка в районе, и он часто получал от них призы, как лучший читатель. Они даже организовывали что-то наподобие выставок (как сейчас бы сказали, «презентаций») с его участием, где Вишнудевананда выступал в классах перед детьми, рассказывая о прочитанных книгах. Он помнит, как рассказывал о серии замечательных детских книг Александра Волкова «Волшебник изумрудного города», «Урфин Джюс и его деревянные солдаты». С момента его первого пробуждения прошло два года. Он начал чувствовать сильные потоки энергии в своем энергетическом теле. Эти потоки, словно ручейки, двигались по каналам, вызывая необычное блаженство, тепло и покалывание во всем теле. Это блаженство пронизывало его всякий раз во время сидения за партой в школе, ходьбы, еды, купания, чтения, игр, слушания музыки, касания чего-либо. Иногда оно вело к расширению сознания, иногда нет. Порой дух Вишнудеваннады был един с ним, но иногда оно было как бы само по себе, а его осознавание — само по себе. Иногда, когда он здоровался с друзьями, дотрагиваясь до них, слышался легкий треск, и они говорили, что их «било током». Все, самые обыденные вещи доставляли Свами тонкое, трепетное наслаждение, до такой степени, что он терял ощущение времени и места. Свами ВИшнудеваннаде постоянно хотелось быть в одиночестве, чтобы танцевать, петь, шутить без всякого повода сутки напролет. Он был более чем счастлив наедине с собой. Переживая блаженство, он ничего не искал, не просил, не хотел, и был всегда в восторге. Чего искать ребенку, ум которого напоминает космос, а тело до краев полно блаженства? Только одиночества, чтобы этому никто не мешал, не отвлекал. Это блаженство было для Вишнудевананды и опьяняющим божественным вином, и, одновременно, камнем преткновения, так как существовал большой соблазн зацепиться за него, забыть себя и утонуть в нем окончательно. Свами постоянно непроизвольно сосредотачивался на нем, его ум останавливался, и он поглощался им до самозабвения. Иногда его ум пытался связать блаженство с чем-то внешним и конкретным, но моя внутренняя пустота сразу же бунтовала и быстро показывала ему, что это неверный путь. Тогда ум покорно соглашался, а блаженство открывалось бесконечному внутреннему пространству, соединялось с ним, придавая ему живость и восторг. Я был полон огромной энергии, которая буквально распирала меня. Я мог бродить ночами напролет и не уставать. Став старше, Вишнудевананда узнал, что в учении тантризма есть особые методы работы с энергией блаженства, когда йогин учится концентрироваться на эстетическом наслаждении —удовольствии от еды и питья (асвада-дхарана), от музыки (шабда-дхарана) и вообще на всем, что приносит удовольствие (манастушти-дхарана). Но тогда он делал это интуитивно. Интуитивно, но как эффективно! Это блаженство, соединяясь с внутренней пустотой день и ночь, растворяло в нем все то, что он раньше считал собой. Это растворение, известное как Лайя-йога, происходило с ним в таком раннем возрасте, поскольку он уже выполнял эти практики в прошлых воплощениях и достиг в них успеха. Уже став взрослым, зрелым садху, он понял, что это сама Великая Мать, Вселенская сила — Шакти с детства вела, благословляла и испытывала его через свою ананда- и хладини-шакти, энергию и силу радости, блаженства.
Великая Божественная Мать, Вселенская сила всегда любила его, оберегала и защищала. Свами всегда чувствовал ее великую любовь. Это трудно объяснить. Она кормила его как своего любимого сына, лелеяла. Вишнудевананда чувствовал ее нежные и ласковые руки всегда и везде. Ее любовь сейчас и всегда была именно материнской. Она любит тебя беззаветно, чисто, всем сердцем, просто за то, что ты есть, не рассуждая и не осуждая. А если кто посмеет обижать ее любимое дитя, она, как любая мать, не рассуждая, не разбираясь, немедленно встанет на защиту своего ребенка, готовая испепелить обидчика своим ужасающим материнским гневом. Свами Вишнудевананда неоднократно убеждался в этом — Великая Божественная Мать всегда берегла и защищала его. Она делает это и сейчас. Свою земную мать он тоже рассматривал, как проявление этой беззаветно любящей Вселенской Матери. Любовь и благословение Великой Матери пронизывало всю его жизнь. Свами Вишнудевананда Гири все больше и больше тянуло к юродству, бродяжничеству, отшельничеству, отказу от всего, что есть в обществе, от всех его норм, понятий и правил. Он не хотел быть «как люди». Каким-то образом на фоне огромного блаженства он ухитрялся не терять то ощущение пространства «Я-есмь», чувство вселенского, космического присутствия и осознанности, которое всегда учило его изнутри. Оно учило его гибкости, внимательности, чуткости, тонкости. Слушая это пространство, доверяя ему, он сохранял адекватность, ясность и гибкость, переживая блаженство. ОН не позволял себе теряться в нем и «наркоманить». Так, сам того не зная, он преодолел первуюловушку, ждущую человека на пути к Освобождению, — блаженство.
